|
(1866-1944)
Ромен Роллан* одним из первых на Западе приветствовал Октябрьскую революцию. Он выступил в защиту Советской России, разоблачая блокаду как преступление, раскрывающее <лживость так называемых демократий Европы и Америки> (статья <Против блокады>-1919). Но, восприняв Великую Октябрьскую революцию как событие огромного международного значения, Роллан отвергал <насилие>, революционную диктатуру пролетариата.
Тут https://lightwood.store/muzhskie-bukety красивые букеты для мужчины с доставкой
[* Творчество Р. Роллана до 1917 года (как и творчество Г. Майна, Т. Манна, Б. Шоу, Г. Уэллса, Т. Драйзера, Э. Синклера) см. в учебнике <Зарубежная литература XX в., 1871-1917> (М., 1979).]
В художественных произведениях военных лет проявилась противоречивость мировоззрения писателя. Так, в романе <Клерамбо> (1916-1920), как и в публицистических статьях, Роллан отрицает войну, разоблачает шовинистов. В центре романа судьба типичного французского интеллигента в годы войны. Вначале ученый и поэт Аженор Клерамбо, как и другие из его среды, поддался шовинистическому угару. Но кровавые события войны, гибель сына заставляют Клерамбо понять ответственность перед молодежью. Клерамбо начинает бесстрашно бороться против войны. Однако антивоенная борьба ведется Аженором Клерамбо с индивидуалистической позиции <независимости духа>. Интеллигенты, по мнению Клерамбо, виноваты в том, что не смогли подняться над <толпой> с ее животными инстинктами, развязанными войной. Клерамбо презирает массу, ставя выше всего <индивидуальную совесть>. Он не приемлет революцию, осуждая <насилие>, <диктатуру>. Клерамбо, замкнувшийся в трагическом одиночестве, гибнет от руки шовиниста.
В отличие от публицистического, идейно насыщенного романа <Клерамбо>, небольшая по объему повесть <Пьер и Люс> (1918) поэтична и проста. Но тем более значительна ее действенность в разоблачении войны. Трагическая история любви юных Пьера и Люс, погибших от снаряда, попавшего в парижскую церковь Сен-Жерве, потрясает и заставляет читателя возненавидеть бесчеловечное общество, в котором убивают все прекрасное, убивают жизнь и любовь.
В аллегорической пьесе-памфлете <Лилюли> (1919), пользуясь приемами сатиры, Роллан показывает силы, породившие и развязавшие войну. Внимание писателя сосредоточено на разоблачении роли европейской интеллигенции в подготовке войны. Роллан развенчивает ложные кумиры и идеалы, фальшь буржуазной демократии.
Старый мир потерпел крушение. Люди думают, что идут в новое общество. Их ведет Лилюли - Иллюзия, которая и прежде вводила людей в заблуждение. И все-таки толпа по-прежнему верит Лилюли. Только крестьянин Жано, несмотря ни на что, продолжает спокойно работать в поле, да осмеивает всех одинокий Полишинель. Лилюли вместе с Господом Богом служит Тучным, помогая им командовать Тощими. Тучные подготавливают войну, которая их обогащает. Интеллигенция служит им. <Поэты, философы, дервиши, педанты, доценты, интеллигенты, газетной брехни и ученой стряпни признанные мастера, чемпионы пера, у которых в жилах вместо крови кипят чернила, стройтесь в ряды, составляйте хор!> - приказывает Великий Дервиш.
Гротескные фигуры Мира, Свободы, Равенства, Братства, Рассудка, Общественного мнения сопровождают шествие толпы. Свобода делает людей рабами, надевая им ошейники, Равенство орудует ножницами, подстригая всех на один манер. Братство - людоед, пожирающий своих братьев. Мир бряцает оружием, Рассудок потерял здравомыслие. Еще множество других кумиров и модных имен помогают скрыть порочность общества, лживость буржуазной демократии. Только Истина пытается бунтовать против обмана, но у нее связаны руки.
3 результате приблизившиеся к разделявшему их оврагу толпы галлипулетов (французов) и урлюберлошей (немцев) начинают сражаться. Рабочие, строящие мост через овраг, призывают всех остановиться, разоружиться. Но силы рабочих, по мнению Роллана, незначительны, они не могут предотвратить войну. Гибнут оба сражающихся народа, а затем и Полишинель - олицетворение смеха, скептицизма, интеллигентской <независимости духа>.
Роллан понимал величие Октябрьской революции, росли его симпатии к Советской России, с огромным уважением он говорил о Ленине. Но, не приняв революционного пути из боязни <насилия>, Роллан переживает в 20-е годы настроения пессимизма, свойственные послевоенной интеллигенции. Моральная депрессия отразилась в творчестве 20-х годов в драмах, вошедших в цикл <Театр революции>. В них по-прежнему велико преклонение Роллана перед французской революцией, но автор с большим осуждением относится к якобинскому террору. В пьесах <Игра любви и смерти> (1925), <Вербное воскресенье> (1926), <Леониды> (1927) отдается дань пессимистической концепции истории-круговорота. Революции, по мнению писателя, подобны взрыву слепых, стихийных сил. Так, в драме <Игра любви и смерти> ученый л революционер Жером де Курвуазье расходится с якобинцами, осуждая их террор. Он проявляет милосердие к врагу, скрывая от якобинского суда возлюбленного своей жены - жирондиста Балле.
В 20-е годы Роллан создает книги об Индии - <Жизнь Рамакришны>, <Жизнь Вивекананды>, <Махатма Ганди>. Роллан стремится убедить, что наряду с опытом русской революции не менее важен индийский опыт пассивного сопротивления. Французский писатель солидаризировался с Ганди, которого считал провозвестником новых путей обновления мира без крови. Книги эти согреты большой любовью Роллана к великой Индии, древней культурой которой он восторгался, в них выразились его идеалистические заблуждения.
Огромную роль в укреплении прогрессивных сторон мировоззрения Роллана сыграл М. Горький. В регулярной переписке двух писателей обсуждались острейшие вопросы современности, литературы и искусства, проблемы творчества. Роллану особенно были интересны мысли русского писателя о судьбе личности в буржуазном и социалистическом обществах, о судьбах культуры. Горький постоянно стремился укрепить веру Роллана в дело Ленина.
30-е годы ознаменовались переходом многих писателей Запада на сторону нового мира. Перелом в их мировоззрении - следствие роста революционных настроений в массах. Об этом хорошо рассказано в книге М. Тореза <Сын народа>.
Роллан, который не раз выступал в защиту СССР, заявил о своей решительной поддержке нового мира.
В программной статье <Прощание с прошлым> (1931) Роллан рассказал о своем мучительном пути к правде, об отказе от мелкобуржуазных иллюзий, стремлении <встать в ряды СССР>, о переходе в стан революции.
Духовный подъем, революционная настроенность определили расцвет творчества Роллана в эти годы. Исключительно напряженной была его публицистическая деятельность. Статьи тех лет, объединенные в сборниках <Пятнадцать лет борьбы>, <Мир через революцию>, <Спутники>, замечательны своей активностью, проповедью революционного действия, антифашистской и антивоенной направленностью, защитой революционного искусства. В них - прямая перекличка с горьковской публицистикой.
Роллан поднимает голос в защиту республиканской Испании, разоблачает фашизм в Италии и Германии, обращается к <народу Парижа> с призывом бороться против доморощенного фашизма. Высоко оценивая деятельность Роллана, его заслуги перед народом, М. Торез назвал великого французского писателя <человеком нашей партии>.
В этот период Роллан ведет обширную переписку с советскими людьми, с молодежью, следит за развитием советской литературы.
Еще на рубеже веков для молодого Роллана Горький, как и <Л. Толстой, был защитником независимости и правды>. Он писал: <Имя Горького для меня с юности - имя друга>*. Поиски молодым писателем смысла жизни и деятельности, интерес к революции и идеям социализма, борьба за демократическое и реалистическое искусство развивались не без влияния русской литературы, не без влияния наиболее революционно настроенного писателя Горького.
В декабре 1916 года началась постоянная переписка Горького и Роллана, в которой запечатлелось многообразие их интересов, богатство мыслей, ненависть ко всему реакционному. Горький просил Роллана в своем первом письме написать книгу о Бетховене. Он дал высокую оценку его романам <Жан-Кристоф> и <Кола Брюньон>.
В переписке двух писателей после Октябрьской революции обсуждались острые вопросы действительности, литературы, творчества. Они обмениваются своими книгами и обсуждают их, делятся творческими планами.
Дружеские отношения между Ролланом и Горьким не исключали споров, полемики.
В 20-е годы, когда боязнь <революционного насилия> обострила противоречия мировоззрения Роллана, Горький проявлял заботу, чтобы он не остался одиноким, в самоизоляции от больших социально-политических событий, происходящих во Франции.
Горький в своей статье о Роллане предвидит неизбежность перелома в его душе, предсказывает предстоящий ему новый путь, зовет его вступить на этот путь.
30-е годы - расцвет дружбы между Ролланом и Горьким. Художественная и публицистическая деятельность великого пролетарского писателя становится ориентиром для тех, кто обращается к новому миру. В творчестве Роллана и Горького этого периода много внутренних перекличек - тематических, идейных, образных.
В своих статьях и письмах к Роллану Горький рисовал широкую картину революционных преобразований в СССР, расцвет культуры, торжество дела Ленина.
Он содействовал посылке Роллану книг советских писателей, советских фильмов. Он рассказывал, о чем ему пишут читатели, иногда пересылал Роллану наиболее интересные письма, где речь шла о новой жизни, о ярких событиях ее. Большое внимание оба писателя уделяли антивоенной борьбе.
По приглашению Горького Роллан приехал в Москву. Он встречался и с Горьким, и с другими советскими писателями.
Тяжело, переживал Роллан утрату Горького, Называя его своим самым дорогим другом, он заявил в <Юманите>, что <никогда великий писатель не играл более высокой роли> *.
Еще до приезда в Россию, в 1934 г., Роллан пишет статью О Владимире Ильиче - <Ленин. Искусство и действие>. Роллан восхищен цельностью образа Ленина, его великим умением синтезировать мысль и действие, мечты и дела. В эти годы Роллана интересуют эстетические положения, выдвинутые В. И. Лениным в статье <Партийная организация и партийная литература>, принципы классовости и партийности искусства.
[ Юманите, 1936, 21 июня. 32]
Идейная эволюция французского писателя в 20-30-е годы отразилась и в его художественных произведениях -- романе <Очарованная душа> и драме <Робеспьер>. Многотомный роман-эпопея <Очарованная душа> (1921-1933) был задуман Ролланом еще в годы работы над <Жан-Кристрфом>. Но только в 1921 году он приступил к созданию этого произведения.
По замыслу автора, название романа, а также образ главной героини Аннеты Ривьер символичны. Аннета- это очарованная душа западноевропейской интеллигенции, пробуждающаяся к жизни, социальному действию. Ривьер - река, символ непрерывного течения жизни: <Аннета>, <Очарованная душа>, <река>,- таково ее имя, это - живая вода, это жизнь в движении, это - всегда вперед!>
Однако символика романа отнюдь не ослабляет живых образов, реалистической силы его - это широкое полотно европейской жизни с 90-х годов XIX века по 20-е годы XX века. Произведение запечатлело изменения во взглядах автора. Он писал: <В последних томах моего цикла романа <Очарованная душа> я пытался отразить эту эволюцию внутренней борьбы,- от узкого индивидуализма до пролетарской революции>.
Роман <Очарованная душа> не " уступает <Жан-Кристофу> значительностью темы. Роднит их и то, что в центре внимания автора - образ человека большого масштаба, сильной воли, ищущего свой путь в жизни ценой утрат и потрясений. Этот сложный путь буржуазного интеллигента к народу, К революции проходит вместе со своими героями и сам Роллан.
В первых книгах - <Аннета и Сильвия> (1921), <Лето> (1923)-Роллан изображает начало самостоятельной жизни Аннеты Ривьер, совпадающее по времени с <ураганом, поднятым делом Дрейфуса>. В начале романа героиня его - молодая девушка из богатой семьи, добрая и чистая, полная жизнерадостности; она <бьется в тенетах своих иллюзий>. Аннета не знает жизни, отгорожена от нее богатством отца. Ее не интересует политика, хотя из свободолюбия <ей суждено было принимать сторону угнетенных>. Смерть отца заставляет ее стать самостоятельной. И уже в этот период в характере Аннеты проявляются необыкновенные для ее среды качества: чувство собственного достоинства, цельность натуры заставляют ее сопротивляться обычаям буржуазного круга, не подчиняться господствующей морали. Так, ей претит буржуазная семья Бриссо, в которой <умело сочетали благоговейное отношение к своим принципам с благоговейным отношением к своим выгодам>. Аннета не желает стать собственностью Бриссо, отказаться от самостоятельной духовной жизни и поэтому порывает с ним.
Разорение способствует началу новой жизни Аннеты. <Бедность для Аннеты,- писал Роллан,- играет ту же роль, что жизнь на чужбине для Кристофа. Она заставляет ее взглянуть на мир другими глазами и помогает проникнуть в лживую сущность современного общества, которую Аннета при всей своей честности не замечала, пока сама была частью этого общества>. Погоня за куском хлеба, <борьба тружеников между собой, вырывание друг у друга крох>, унизительное положение - все тяготы нищеты испытала Аннета, как и другие бедняки-интеллигенты; <на дне души незаметно скапливалась усталость -от долгих лет беспощадного труда и борьбы>. Но, несмотря на это, героиня обретает смысл жизни в труде. Благодаря трудовой жизни она познает неблагополучие общества, противоречия его. Работа делает Аннету сильной, мужественной, независимой. Ее характер становится все более непреклонным, не знающим компромиссов. В третьей книге - <Мать и сын> (1925)-показано влияние на Аннету событий войны как на незаурядную личность, какой стала Аннета. Роллан изображает, как и в <Жан-Кристофе>, <жизнь одного дома>, олицетворяющего Францию, разобщение людей различных сословий. Угар шовинизма охватывает почти всех. Аннета никогда не задумывалась <над вопросами войны и мира>, до войны она <была втиснута в клетку своего индивидуализма>. Теперь Аннета ищет путь к более деятельной жизни. И хотя она не стала еще сознательным борцом против войны, она понимает все яснее, что народам не нужна война. Защищая немецких военнопленных, Аннета смело выступает против шовинизма. Она стремится помочь дружбе француза Жермена и немца Франца.
В дальнейшем центральное место в романе рядом с Аннетой занимает ее сын Марк. Роллан показывает ещё один аспект жизни своей героини - сложные отношения с сыном, материнские заботы, но вместе с тем и стремление обоих отстоять свою духовную независимость. По мере возмужания Марка Роллан раскрывает историю жизни юноши, судьба которого олицетворяет судьбу передовой молодёжи послевоенного поколения. В поисках смысла жизни, в поисках правды Марк вначале идет путем, проторенным его матерью, но затем роли меняются - Аннета следует за Марком. Отправная позиция Марка строится на принципе <сам по себе>. Эволюция его мировоззрения приводит к постепенному изживанию индивидуализма. Автор сталкивает своего героя с представителями различных идейных позиций и социальных групп, заставляя выбрать свой путь.
Революция в России, события войны заставили юношу задуматься над социальными вопросами. Сначала он ограничивается только отрицанием, <безудержной, бесшабашной насмешкой над всем существующим>. Некоторое время он близок к анархистам, его привлекают дадаисты. Протест Марка и его товарищей-студентов против общества, в котором <присяжные лжецы пытаются скрыть правду о войне и мире>, выливается в анархическую демонстрацию, лишенную организации и плана. Знакомство с Эженом Массоном, рабочим из типографии, не открывает перед Марком правильного, действенного пути, так как Массон - индивидуалист.
В тяжелый период жизни, <в обстановке, гибнущего мира>, распада буржуазной цивилизации, Марк встречается с русской девушкой Асей; вместе с ней в роман входит тема <нового мира>. В образе Аси и другого носителя <русской темы> - Джанелидзе много надуманного и нежизненного. Роллан в те годы имел весьма смутное представление о характере русского революционера, о советских людях. Ася - дочь белоэмигранта. Со временем она становится горячей сторонницей Советского Союза, ведет конспиративную работу, разъезжая по всему миру с ответственными заданиями. В Асе привлекаю! умение трудиться, не гнушаясь никакой работы, смелость и сила воли, жажда действия. Но автор не показывает Асю в реальной политической борьбе, деятельность ее имеет какой-то авантюрный оттенок, она не связана с народом. Еще в большей степени отсутствие связи с действительностью отличает экзотический образ Джанелидзе, занятого какой-то таинственной деятельностью якобы по заданию Коминтерна. Во втором томе четвертой книги, который называется <Роды>, Роллан показывает рождение нового мира, нового мировоззрения Марка и Аннеты. Он развертывает картину мучительного духовного кризиса, переживаемого лучшей частью европейской интеллигенции в конце 20-х - начале 30-х годов. Аннете очень трудно отказаться от религии индивидуализма; Марк все еще <мечется в пустыне индивидуализма>; Асе, которой суждено стать связующим звеном между героями романа и новым миром, долгое время мешает примкнуть к революционной России ее <индивидуалистическая гордыня>.
Но Марк начинает все больше понимать, что позиция интеллигентов, защищающих <независимость духа>, фальшива и бездейственна. Даже лучшие из них, такие, как антифашисты Жюльен Дави и Бруно Кьяренца, друзья Аннеты, боялись действия, <насилия>. Увлечение героя романа учением Ганди одновременно с учением Маркса стало отражением позиций самого Роллана.
И даже когда Марк признал необходимость <коллективного действия масс>, стремящихся <обновить социальный порядок>, он <запнулся об идею насилия, принимая идею жертвы - не более>. Но желание действовать так велико, что Марк развертывает кипучую антифашистскую деятельность. Он организует боевые группы в защиту СССР, издает антифашистские брошюры, борется против войны. Жизнь героя обрывается в тот момент, когда он приходит к весьма важным выводам, которые помогли бы ему стать революционером-коммунистом. Деятельность Марка вызывает бешеную ненависть реакционных сил, которые расправляются с ним руками итальянских фашистов. Смерть сына окончательно решает судьбу поддерживавшей его во всем Аннеты: происходит <второе рождение> героини. <Она научилась понимать его миссию лучше, чем понимал он сам... Аннета не колебалась. Она подхватила знамя. Нельзя оставаться вне битвы>.
Аннета <продолжает восхождение с той самой ступеньки, на которой остановилась нога ее сына>. Она становится активным борцом-антифашистом, выступает в народных собраниях, побуждая людей к действию. Она - член многих антифашистских и антимилитаристских организаций. Главное же, Аннета воспитывает молодежь -г- внука Ваню, дочь Жюльена Жорж и других, которые сменят ее и Марка, - она подготавливает будущее.
В эпопее Роллана в частных судьбах его героев преломился закономерный процесс <развития духовной жизни Европы>, переход лучших представителей буржуазной интеллигенции на сторону пролетарской революции. Образы Аннеты и Марка - обобщение типичных черт передовой интеллигенции того времени.
Роллан следовал Горькому, который в повести <Мать> основное внимание направил на раскрытие процесса воспитания борца в забитой жизнью женщине. Герои Роллана - также в становлении, в пути.
В романе <Очарованная душа>, продолжая традиции критического реализма, Роллан разоблачает буржуазную действительность, отрицает основу буржуазной морали и психологии - собственничество. С презрением изображается семья собственников Бриссо. На основе собственничества произрастают все пороки буржуазного общества. <Интернационал денег> спекулирует на всем и даже <на войне и на гибели того или иного народа>. Работая у <газетного пирата Тимона>, Аннета узнает подоплеку буржуазной политики. Но Роллан не только разоблачает тайные, пружины буржуазного государства, но и указывает пути борьбы, и эта позиция отличает его от критических реалистов, сближает с литературой социалистического реализма. С осуждением войны, ее причин выступали многие писатели, но Роллан идет дальше: он заявляет в последней книге романа, что только организованный рабочий класс может окончательно установить мир. Писатель срывает маски с <хозяев войны> - это и хищники, подобные Тимону, это и депутат-социалист Роже Бриссо, прославляющий войну лживыми речами, это и прожженный дипломат Сен-Люс, который знал о готовящемся фашистами убийстве Марка, товарища студенческих лет, но не предупредил его.
Буржуазная действительность разлагающе воздействует на человека, искажая в нем все человеческое. Так появляются хищнические ницшеанские черты у Филиппа Виллара, возлюбленного Аннеты. Погоня за богатством, расчетливость постепенно гасят в трудолюбивой и энергичной Сильвии все то, что было в ее характере выработано простой, трудовой жизнью.
В <Очарованной душе> происходит не только определенная идейная эволюция героев, но и жанровая эволюция романа. В первых томах, где у героев нет еще больших общественных целей, роман имеет скорее узкопсихологический характер. Постепенно усиливается, социальная сторона произведения. Расширяется охват .действительности, углубляется социальный анализ. <Очарованная душа> приобретает черты сложного социального романа-эпопеи. Тенденциозность вырастает до прямых, открытых публицистических выступлений автора. Публицистика - составная часть всей художественной ткани романа. Он интеллектуально насыщен, в нем решаются актуальные проблемы эпохи. Решаются с волнением, с глубокими драматическими переживаниями. Свойственные всегда произведениям Роллана эмоциональность, приподнятость сохраняются и в <Очарованной душе>.
Приближался 150-летний юбилей французской революции, о ней много писали, Роллан видел свой долг в защите революции. Однако теперь он уже критически осмыслил революцию 1789 г. как революцию буржуазную. Продолжение и завершение ее в XX веке писатель представлял себе лишь в плане социалистической революции. Таков был итог идейного развития, пройденного Ролланом в 30-е годы.
Драма <Робеспьер> (1939) венчает цикл <Театр революции>. В создании ее огромное значение имел жизненный опыт Роллана в годы Народного фронта. Если предшествующие драмы цикла строились на отвлеченном конфликте моральных проблем и революции, то <Робеспьер> воспроизводит живую историческую действительность. В этой драме дается в основном правильная оценка расстановки классовых сил, а также якобинской диктатуры. Роллан не только увидел в якобинской диктатуре вершину развития революции, но и раскрыл ее историческую ограниченность. <Робеспьер> - самая реалистическая пьеса цикла <Театр революции>.
Изображая виднейших деятелей революции, Роллан с новых позиций разрешал проблему революционного характера. Образы революционеров писатель создавал и в других пьесах цикла, но здесь они были поставлены на реальную почву, стали полнокровнее, правдивее, человечнее. Исчез схематизм в образах Робеспьера, Сен-Жюста. Они наделены всей полнотой человеческих чувств - умением любить и дружить, пониманием прекрасного, любовью к жизни.
В <Дантоне> образы Робеспьера, Сен-Жюста и других якобинцев строились на противоречии личного и общественного - гуманизма героев и необходимости революционного насилия. В <Робеспьере> Роллан открыто признает необходимость революционных действий якобинской диктатуры. Более того, он критикует якобинцев за непоследовательность, боязнь выйти <из рамок закона>. Вместе с тем Роллан понимает, что непоследовательность, недостаточная революционность якобинцев - следствие объективных условий буржуазной революции. Социальные причины гибели якобинцев в том, что народ стал отходить от них, чем и воспользовались термидорианцы.
Сен-Жюст заявляет Робеспьеру: <Мы забыли нашу основную цель - сделать народ счастливым>. Кутон видит, что необходимо <удовлетворить весьма земные требования народа и материальные нужды>. Робеспьер отвечает, что он понимает необходимость <классовой политики: нужно отнять у богачей награбленное ими и отдать беднякам>, но считает, что, пока неприятель на земле Франции, нельзя трогать буржуазию: от богатых зависит снабжение армии.
Очень важна сцена в XI картине - встреча Робеспьера со старухой крестьянкой. Крестьянка безразлично относится к судьбе революции, потому что она не внесла изменений в жизнь народа: <Теперь пошли новые богачи. А бедняки так и остались бедняками>. С болью осознает Робеспьер, что народ отходит от якобинцев: <Разве я не связал свою судьбу с судьбой народа?.. Но не будем закрывать глаза -теперь народ отходит от нас...>
Вместе с гибелью Робеспьера закончился героический период французской революции. Слабость якобинской диктатуры, боязнь решительных действий против буржуазии привели к гибели подлинных революционеров - Робеспьера, Сен-Жюста, Кутона. Но их самоотверженная деятельность, благородство их облика, честность и любовь к народу остались примером для тех, кто продолжил их дело, подняв его на новую ступень.
В годы второй мировой войны Роллан пережил вместе с народом трагедию родной Франции, подвергшейся немецкой оккупации. Писатель жил тогда в местечке Везеле (Бургундия). В условиях преследования всего прогрессивного он оказался одиноким. Фашисты не решились расправиться с ним, но Роллан находился под строгим наблюдением полицейских властей. Очень трудно было жить и в материальном отношении. Жена Роллана, Мария Павловна Кудашева, с трудом доставала в соседних деревнях продукты для тяжело больного Роллана. И все-таки Роллан не впал в отчаяние, хотя и пережил в те годы тяжелый духовный кризис. В письмах к расстрелянному в 1942 г. борцу Сопротивления Эли Валаху он выражал уверенность в конечной победе прогрессивных сил над фашизмом.
Роллан в эти годы завершил работу над многотомным трудом о Бетховене, которую он начал еще в 20-е годы. Это и художественное произведение, и ценное музыковедческое исследование.
В тот же период Роллан написал биографию своего друга, погибшего в первую мировую войну, поэта Шарля Пеги. Роллан защищал наследие Пеги от вишистов, которые пытались прикрыть его именем свое предательство Франции.
Много сил отдал Роллан работе над мемуарами. В эти годы он пишет <Внутреннее путешествие> (1942) - книга о детстве и юности писателя, <Воспоминания> (1939-1942) и др. Эти произведения дают богатый материал для изучения и понимания сложности творчества Роллана и эпохи, в которую он жил.
Роллан радостно приветствовал победу прогрессивных сил над фашизмом. Ничто не могло нарушить веру великого гуманиста в прекрасное будущее человечества, к которому и обращено все его творчество.
Источник: ae-lib.org.ua
|
